Более того, В.И. Ленин называл анархо-синдикалистские идеи о передачи собственности на средства производства рабочим коллективам «юмористическими».
«Ничего подобного юмористическому переходу железных дорог в руки железнодорожников, кожевенных заводов в руки кожевенных рабочих у нас нет и следа» (т. 25, стр. 30).
Официально титовцы предпочитали умалчивать о безудержном расцвете частной собственности в Югославии, хотя в открытой форме она тоже существовала, что немаловажно. Кардель заявлял, что «в нашем обществе право личной собственности и в определенных пределах частной собственности имеет особое значение». Это снова в корне противоречит марксистско-ленинской теории.
«Кардель напрасно пытается приуменьшить отрицательный эффект открытого допущения права частной собственности, который проявляется даже в малых масштабах производства и который, по словам Ленина, порождает капитализм ежедневно и ежечасно» (Энвер Ходжа, «Югославское «самоуправление» — капиталистическая теория и практика». The «8 NËNTORI» publishing house, Tirana, 1978, изд. на англ. языке, стр. 23-24).
Отдельно следует сказать о расцвете капитализма в сельском хозяйстве Югославии. Марксизм-ленинизм говорит о том, что социалистическая общественная собственность должна охватывать и город, и деревню. В Югославии же все было наоборот: там по закону были разрешены купля и продажа сельскохозяйственной техники, земли (!) и даже использование наемного труда. Таким образом, титовская политика в области сельского хозяйства была направлена на укрепление и поддержку слоя кулаков.
«В Югославии разрешено иметь в частной собственности от 10 до 25 гектаров земли. Но югославский закон, разрешающий куплю и продажу, аренду и ссуду земли под закладную, а также наемный труд в сельском хозяйстве... создал возможности для нового буржуазного класса деревни — кулаков — увеличивать земельную площадь в своем владении, количество инвентаря, тракторов и грузовиков за счет крестьянской бедноты и, следовательно, возможность расширения и усиления капиталистической эксплуатации бедных крестьян» (там же, стр. 25).
Югославские трудящиеся эксплуатировались вдвойне: со стороны местной и со стороны иностранной буржуазии. За время титовского правления до 1978 года в югославскую экономику было инвестировано империалистическими державами 11 миллиардов долларов, из которых 7 миллиардов — империалистическими США. Иностранные инвесторы (то есть империалистическая буржуазия) могли не только посредством своих денежных вливаний эксплуатировать югославских трудящихся, но и по закону входить в систему «самоуправления» и принимать в ней участие наравне с местными «организациями общественного труда». Об этом открыто заявляло югославское информационное агентство TANJUG. То есть западный империализм имел возможность вполне свободно «рулить» югославской экономикой. Сложно продать свою страну с потрохами в большей мере, чем это сделали титовцы.
Однако самой страшной эксплуатации пролетариат и все трудящиеся Югославии подвергались со стороны местной буржуазии, порожденной «самоуправленческим» строем. Большая часть доходов предприятий, созданных трудом рабочих, отходила на содержание директоров предприятий и титовской диктатуры — технократии и бюрократии, которые превратились в класс новых капиталистов. Чиновникам и технократам, которые ничего не производили, выплачивались гигантские зарплаты. Остальная прибыль отходила иностранным инвесторам. Таким образом, югославский рабочий класс находился под гнетом жесточайшей эксплуатации до мозга костей. Механизм «комитетов самоуправления» — это то, что было придумано для создания рабочим видимости, будто они путем определенного выборного механизма могут реально решать судьбу своего предприятия. Но это все были сказки. Никакой свободы действия для рабочих в органах самоуправления не было в помине. Тито сам однажды вынужден был признать, что директора предприятий наживаются на простых рабочих, урезая их зарплаты в пользу своих зарплат. Кардель в теории «ликвидировал» бюрократию и технократию как слои общества, однако в реальности все было совсем наоборот. Технократы составляли производственный план, устанавливали размеры инвестиций, размер зарплат — и своих, и зарплат рабочих. Вполне естественно, что при таких обстоятельствах эти «самоуправленцы» не стали бы обделять самих себя.
Таким образом, в Югославии маленькая прослойка людей, живущих за счет труда рабочих и принимающая решения в свою пользу, превратилась в класс буржуазии. Тито в одном из интервью 1972 года признавался, что некоторые люди полностью ставят систему «самоуправления» себе на службу и обогащаются за ее счет, за счет рабочих, чтобы покупать себе виллы, автомобили и строить коттеджи. Тито был вынужден признать, что в Югославии идет процесс социальной поляризации, то есть образования антагонистических классов. После всего этого закономерно встает вопрос: зачем нужна такая система «самоуправления» и по какому праву титовцы обозвали ее «социалистической»? Кардель не стеснялся трубить о том, что рабочие якобы сами управляют трудовым процессом на предприятии и планируют выпуск продукции. В реальности же это делала новая буржуазия. А фиктивное югославское «самоуправление» очень напоминало управление предприятиями на Западе. Там капиталисты включают представителей рабочих в управление, раздавая им различного рода номинальные функции, чтобы создать видимость, будто рабочие тоже решают судьбу  предприятия.
На основе всех этих и многих других фактов Энвер Ходжа характеризует производственные отношения в Югославском обществе следующим образом:
«Это форма, типичная для капиталистических предприятий, в которых фактически распоряжается капиталист, окруженный большим количеством должностных лиц и специалистов, которые осведомлены о ситуации на производстве и организуют сбыт продукции. В реальности основная часть прибыли уходит в карман капиталиста, который владеет капиталистическим предприятием. Это означает, что он присваивает прибавочную стоимость. В системе югославского «самоуправления» значительная часть прибавочной стоимости присваивается должностными лицами, директорами предприятий и инженерно-техническим составом, в то время как «львиная доля» отходит федерации или республике. Фонды необходимы также для того, чтобы поддерживать титовскую диктатуру — армию, министерство внутренних дел и службу госбезопасности, министерство иностранных дел и т. п., которые находятся в руках федерации и постоянно расширяются и раздуваются. В этом федеративном государстве развился огромный слой бюрократии — чиновников и вождей, не задействованных в процессе материального производства, которым выплачиваются огромные оклады за счет труда рабочих и крестьян. Кроме того, значительная часть дохода отводится иностранному капиталисту, который инвестировал свой капитал в эти предприятия и имеет своего представителя в «управляющем совете» («совете рабочих»). Это означает, что он участвует в управлении предприятием. Таким образом, при этой системе, называемой «социалистическим самоуправлением», рабочие оказываются под гнетом постоянной, всесторонней эксплуатации» (там же, стр. 29-30).